В царившем вокруг бардаке найти и собрать бойцов, провести обработку ран, вернуть всех в сарайчик было сложно. На это уходило время. Кто-то не разобрался от усталости и раньше всех спустился со стены, кто-то не услышал — и остался стоять или сидеть у зубцов. Пузо вообще самую серьёзную рану получил — споткнувшись о труп, когда спускался. Вокруг раздавались сухие выкрики приказов, ругань, споры, топот ног и стоны. Навстречу спешили те, кто не получил ранений — солдаты гарнизона, работники. Одни помогали раненым, другие таскали трупы, скидывая за стену или укладывая на телеги.
Лечь спать получилось только часа через три, когда ночь уже укутала уставшую крепость. Да вот уснуть-то сразу и не получилось. Напряжение дня было слишком сильным. Уснуть не мог не только я, но и многие бойцы — вокруг в темноте ворочались, бормотали, сквозь зубы ругались. Я не выдержал и вышел из сарая.
— Не спится? — по голосу опознал Гун-Нора.
Он сидел у стены сарая на брёвнышке и пил что-то из кружки.
— Нет, не спится, — я сел рядом и уставился на звёздное небо. — Гун-Нор, почему так всё легко прошло?
— Да разве легко? — удивился ветеран. — Сложно прошло, раненых много…
— Их было в несколько раз больше, — ответил я. — А у нас даже погибших нет.
— Есть вообще-то. Несколько человек, я сам видел, — возразил тот.
— Я не знал… Но даже так… Когда на нас напали серые люди — жертв было очень много…
— Шрам, ты не сравнивай, — пояснил Гун-Нор. — Серые — они всё-таки посообразительнее. Это раз. Не стали бы они продолжать штурм, обнаружив в крепости вместо полутысячного гарнизона — несколько тысяч бойцов. Кочевники же не знали, сколько нас. Их разведчики к нашей армии даже не приблизились.
— Но они же видели нас на стенах…
— Ну и что они там видели-то? — удивился ветеран. — Мелькание фигур между зубцами? К тому же, кочевники не особо умные — не забывай об этом. И противник они очень опасный, но только в чистом поле. Их настоящее оружие — луки и копья, а не топоры. Пострелять издалека, налететь в тыл с копьями — это они. А в прямом бою… Думаешь, нас главная сила кочевников атаковала? Это так — вспомогательные войска. Можно сказать, обоз.
— Это как? — не понял я. — А кто там главная тогда сила, и где они сейчас?
— Так вон же ходят и жрут всё, что на зуб попадётся, — засмеялся Гун-Нор. — Ты их кирри видел? Вот это и есть главная ударная сила. А они — так…
— Гор-кирри — ударная сила? — я удивился. Мне, конечно, приходилось слышать, что правильно обученный скакун может быть немалым подспорьем в бою, но чтобы так…
— Те ещё твари, — подтвердил Гун-Нор. — Помню, мой десяток как-то попал под атаку десятка наездников… От стрел и удара копьями — мы одного человека потеряли. А после рубки только трое живыми ушли. Эти гадины лягаются, кусаются, толкаются… А если упал — то обязательно копытом придавит, если успеет. Пытаешься сам лошадку прибить — отскакивает. У коротышек лошади умнее наездников. Так что встреть мы их в чистом поле — как бы и не все полегли бы…
— Да уж… Буду знать.
— Будешь — согласился Гун-Нор. — Завтра вылазка. Надо добивать уродцев, так что с их лошадками тебе доведётся встретиться. На-ка…
Гун-Нор плеснул мне из кувшина, и я почему-то даже не удивился, что там вино.
— Спасибо.
Первый же глоток, и я начал вспоминать — как мне хочется спать и как я устал.
— Допивай и иди спать, — посоветовал ветеран-вэри. — Завтра придётся вставать рано — Скаэн и Скас придут, устроят разбор полётов или похвалят… Как пойдёт.
Стоило мне улечься, как сон снова пропал. Наказание какое-то. Я попытался поворочаться, устроиться поудобнее — ничего не вышло. Пришлось просто лечь и надеяться, что сон скоро придёт, иначе завтра я буду не только плохой командир — но и плохой боец. За должность десятника я не держался, понимая, что она мне даёт много, но и требует не меньше. Но быть плохим бойцом я не хотел.
Сегодня нам повезло — нас спасли стены и неспособность кирри лазить по лестницам. Завтра, возможно, придётся столкнуться с гор-кирри в открытом бою. Жаль, что не успел узнать: без всадников эти твари такие же опасные или нет? С этой мыслью я и уснул.
Разбудила меня Пятнадцатая. Солнце уже поднялось, и в сарай через открытые створки ворот пробивался ослепительный прямоугольник света. Девушка протянула мне мою миску с едой.
— Извини, взяла без разрешения. Решила тебя не будить, — пояснила она. — Гун-Нор сказал, что ты вчера долго не мог уснуть.
— Спасибо, — искренне поблагодарил я. — Ты просто чудо!
Девушка слегка покраснела и молча принялась есть.
— Что там в мире делается? — решил я поддержать разговор.
— Воняет мертвечиной, — призналась девушка. — На стенах, говорят, амбре такое…
— Ага, — обрадовался я. — Приятного аппетита…
Пятнадцатая иронично посмотрела на меня.
— Я имел в виду, какие планы, приходило ли командование?.. А эти подробности — можно было и после еды…
— Ой, ну прости! — Пятнадцатая засмеялась. — Меня всё утро только запах беспокоит. Ты же знаешь, у кого чего болит — тот о том и говорит.
— Знаю, — согласился я и в подтверждение её слов продолжил, — мышцы, суставы, кожа — это важные части моей бренной тушки…
— Шрам! — Пятнадцатая чуть не подавилась. — Заканчивай! Я не могу есть и хихикать!
— Еда изо рта выпадает?
— Щас как дам по лбу! — вместо этого девушка то ли взъерошила мне волосы, то ли оттаскала за них.
— Ладно-ладно, — отсмеявшись, я вернулся к интересующим меня вопросам. — Скаэн или Скас так и не приходили?
— Нет пока, — ответила Пятнадцатая. — Кочевники переместились в один большой лагерь, но их там осталось чуть меньше нас. Пытались согнать скот в одну кучу — но сил не хватает.
— А гор-кирри их? — вспомнил я волнующую меня тему.
— Ушли ночью, ни одной не осталось, — ответила Пятнадцатая. — Многие ветераны говорят, что так бывает, если шаманов больше нет. Все вчера полегли.
— Ну, судя по тому, что мне рассказал Гун-Нор вчера про гор-кирри — новость хорошая, — кивнул я.
После этого пришлось объяснять, почему новость хорошая, и что мне рассказал Гун-Нор. К тому моменту, как мы доели — пришло известие со стен, что остатки кочевников поссорились, передрались и покинули лагерь маленькими группками.
Когда через час пришли Скас и Скаэн, они смогли только подтвердить — лагерь брошен, и кочевники ушли. Двор крепости наводнили кирри, которых загнали в несколько сараев на время осады. Теперь разведчики-всадники отправлялись преследовать и кусать уходящие группы неприятеля.
— Думал, сегодня вылазка будет, — признался Скаэн. — Уже даже продумывали подробности на совещании, а оно — вон как вышло. Так что сегодня отдыхаем, зализываем раны. Первый, что там у вас по потерям?
— Потери только ранеными, — ответил наш полусотник. — У Шестого — один, у Хохо — двое, Шасть — один. У Пятнадцатой выбыли восемь человек, у Шрама — пять. Большинство завтра уже будет на ногах. Тяжёлых, которые ещё неделю будут отлеживаться, только трое. Двое у Пятнадцатой, один — у Шастя.
— Много, — прокомментировал Скаэн. — Пятнадцатая, Шрам?
— Остались на стенах, — отрапортовала Пятнадцатая. — Постоянно находились в контакте с неприятелем.
— Ну тогда легко отделались, — Скаэн махнул рукой. — Даже достойно. Гун-Нор?
— Пятеро легкораненых, — ответил тот. — Четверо завтра будут на ногах.
— Хорошо, — Скаэн кивнул. — Тогда всех тяжёлых сдавайте в обоз. Всем остальным лечиться и отдыхать. Если кочевники ушли, разведчики выдвинутся в сторону Пущи — и тогда завтра выступаем. Завтра ещё пообщаемся, но если не получится — вас обо всём проинструктирует Гун-Нор. Гун-Нор?
— Услышал, эр!
— Вот и хорошо! Всё на этом. Я в штаб — а вы отдыхать.
Глава 27
Утром следующего дня мы выступили к Пуще. Все предположения подтвердились. Кочевники потеряли шаманов и вождей, переругались и отправились в родные края. За полдня разведчики неплохо потрепали остатки орды, поэтому в этот раз уйти смогли совсем немногие. Ближе к вечеру отряды вернулись из разведки и через несколько часов выдвинулись к Пуще. На утро уже было известно, что путь впереди чист. Войско покинуло крепость, продолжив свое неторопливое движение. Колонна растянулась на несколько переходов.